Как хорошо, что ты такое: объяснение кардиохирурга в любви к главному органу

Лидия Маслова
Лео Бокерия Влюблен в сердце Москва: Издательство АСТ, 2020. — 240 с.

В жанре автобиографии и мемуаристики, часто тяготеющем к кокетству и хвастовству, нечасто встретишь такое скромно-целомудренное произведение, где человек не стремится создать свой подробный автопортрет. «Влюблен в сердце» знаменитого кардиохирурга Лео Бокерии — это скорее коллекция лаконичных очерков из разных периодов жизни, в которой, похоже, за кадром, между строк остается гораздо больше, чем хотелось бы любопытному читателю. Для которого, как и всегда, «Известия» представляют книгу недели.

Сам автор мемуаров совершенно не склонен ни к каким писательским «эффектам» и «красному словцу», которые высвечивали бы его личность в наиболее выгодном ракурсе. Легендарный врач лишь немного приотворяет дверь в свою жизнь, оставаясь фигурой довольно загадочной. Главный виртуоз операций на открытом сердце столь же виртуозно держит свое сердце если не совсем закрытым, то никак не нараспашку.

Впрочем, представление о неординарном характере героя по книге вполне можно составить, да и курьезные случаи в ней попадаются. Например, в первой главе «Детство», где рассказывается о родео на поросятах в маленьком абхазском городе Очамчира, об увлечении футболом и шахматами и о сложных отношениях со стихотворением «Анчар», за которое круглый отличник Бокерия получил единственную в своей жизни двойку.

Почему-то на середине этого отлично выученного стихотворения его «переклинило», причем не только в седьмом классе, но и много лет спустя, когда уже известный Бокерия пытался прочесть «Анчар» в юбилейной телепередаче «Мой Пушкин». Забавным образом именно на новелле про «Анчар» произошел сбой и в самом печатном издании: вслед за школьной фотографией класса, где учился Бокерия, рассказ продолжается уже с середины фразы, половина которой куда-то подевалась. Но главный вывод из этой истории, к счастью, сохранился: «Недаром же анчар дерево ядовитое и опасное».

То, что профессия хирурга одна из самых опасных, рискованных и трудных, как физически, так и морально, Лео Бокерия дает понять без лишнего героического пафоса. Во вступлении он пишет, что когда-то придумал альтернативное, более печальное название для своей автобиографии — «Под звездами кресты». В том смысле, что «не родился еще врач, у которого бы не умер ни один пациент», и даже такие звезды хирургии, которых он считает своими учителями и о которых идет речь в книге, теряли больных. Об одной из своих наиболее запомнившихся потерь Бокерия говорит в главе «Будни хирурга», в новелле «Аномалия Эбштейна», где к нему приходит отец пациента, которого не удалось спасти, и достает пистолет со словами «Я пришел, чтобы вас убить!»

Важная часть главы «Ранние годы» — рассказ о методе гипербарической оксигенации, который Бокерия внедрил в хирургическую практику. Сконструированная им специальная барокамера получила прозвище «бочка Бокерии». Отдельная глава посвящена учителям автора, как советским, так и зарубежным, о которых он вспоминает не только с теплотой, но и с юмором. Знаменитый южноафриканский хирург Кристиан Барнард, впервые осуществивший пересадку сердца человеку, охарактеризован как «на редкость красивый и обаятельный мужчина и большой шутник» — есть и анекдот, как он однажды разрешил прочесть лекцию вместо себя своему шоферу.

Заключительная глава книги — «Легкая рука» — состоит из репортажей с трех операций Бокерии, написанных Игорем Цыбульским. Он подпускает немного наивной журналистики, ахает и охает («Вот это да! — думаю я, — человек будет делать сложнейшую операцию, а ему еще и вопросы можно задавать»), но в целом довольно увлекательно передает рабочий процесс. Тут узнаешь, что такое кардиоплегия, то есть специальная остановка сердца для операции, как работает автожектор, на время операции замещающий функцию сердца и легких, что делать с аневризмой аорты, как выглядит и устанавливается искусственный клапан.

Однако в литературном смысле гораздо ценнее не технические подробности (хотя от описаний ювелирной работы по оперированию младенцев с врожденным пороком сердца захватывает дух), а те слова, приближающиеся к чистой поэзии или к вдохновенному грузинскому тосту, которые хирург не устает находить для человеческого сердца. Начинается книга панегириком:

«...более гармоничной картины, чем ритмично сокращающееся сердце, я в жизни своей не видел — и, честно сказать, даже представить не могу. Как же все это поразительно красиво и мощно!»

А в эпилоге Лео Бокерия снова подчеркивает эстетическое удовольствие, которое он получает при виде сердца, не знающего себе равных среди других внутренних органов:

«У печени или желудка тоже есть своя красота. Леонардо да Винчи замечательно всё это изобразил. Но когда ты видишь сокращающееся сердце... Господь Бог, я думаю, более совершенного механизма не создал. Это удивительная симметричность, последовательность. Это поразительная окраска самого органа. Невероятно логическое строение»

Возможно, где-то здесь и кроется секрет любого великого «врача от Бога» — не в абстрактной любви к людям (которые в моральном смысле, увы, несовершенны), а скорее, в неугасающей страстной влюбленности в сам по себе человеческий организм или в какую-то конкретную его часть как в удивительное и безупречное творение природы.